Встреча с Джоном Шерманом
Санта-Моника, штат Калифорния
26 июля 2009 года

Здравствуйте и добро пожаловать! Благодарю вас за то, что вы здесь. Я хочу прочитать одно электронное письмо и прокомментировать его, потому что в нем затронуты вопросы, которые, как я надеялся, кто-нибудь задаст и о которых я хотел бы поговорить.

Но вначале позвольте мне коротко остановиться на том, о чем я вообще говорю, что я предлагаю вам делать, и описать ситуацию, в которой, насколько я понимаю, оказалось человечество в результате попыток избавиться от постоянного чувства, что что-то не в порядке: я не знаю, как жить правильно, я должен отделаться от этого чувства, что нахожусь в ловушке, во власти этой жизни, этого ума, что моя жизнь поставлена на карту и мне угрожает опасность, что я – чужак в своей собственной жизни, и мне надо изменить эту ситуацию (или себя) или возвысится над ней, чтобы положить конец этому постоянному чувству, что что-то не так и я должен что-то исправить.

Около пяти тысяч лет назад усилия человечества найти решение проблемы – проблемы быть человеком – претерпели своеобразный сдвиг. До этого мы обращались за помощью и в поисках спасения к лесным духам, богам и богиням. Затем, незадолго до появления Будды, во времена создания Вед, Упанишад и других учений, возникающих в других частях мира, человеку пришло на ум, что может существовать какое-то внутреннее решение проблемы быть человеком.

Человек стал задумываться о том, что должно быть какое-то внутреннее решение, в противоположность внешнему решению, когда мы обращались к внешним силам – свободным духам и духам животных – и попадали в их плен. Другими словами, нам вдруг пришло в голову, что проблема на самом деле может быть в нас самих, а не в обстоятельствах, которые нас окружают.

На самом деле это «мы», которое мы пытались поправить, трансформировать и превзойти, является скорее симптомом, чем причиной чего-либо. Это «мы», по поводу которого мы пытались что-то делать, состоит из наших мыслей, желаний, антипатий, привязанностей, стремления зацепиться за что-то, сопротивления, замешательства, невежества, глупости, агрессии, чувства безнадежности и тому подобного. Все это – возникающие элементы парада явлений, из которых состоит наша жизнь, наше сознание и наш ум, бесконечное появление и исчезновение ощущений и мыслей, порожденных этими ощущениями.

Но мы пытались – бог тому свидетель – мы пытались. Мы пробовали разного рода духовные практики, мирские и земные практики; все они направлены на то, чтобы найти способ, как мне стать тем, чем я должен стать, чтобы избавиться от идеи, что со мной что-то не в порядке. Или что-то не в порядке с моей жизнью, что мне необходимо делать что-то, чего я не делаю, что моя жизнь поставлена на карту, моя жизнь в опасности.

Я вижу всю совокупность человеческой деятельности, включающую духовные учения, духовное понимание, духовные практики, религиозные учения, религиозные практики, политические практики, практику удовлетворения желаний с помощью секса, наркотиков или рок-н-ролла, практику стремления к успеху, практику стремления к достижению материальных благ и тому подобное, как часть единого бесконечного усилия найти выход, найти спасение от жизни, кажущейся преисполненной трудностями, замешательством и неприятностями. «Я ошибаюсь, я все время делаю что-то неправильно, и сколько бы ни старался, у меня ничего не получается».

Итак, на протяжении последних пяти тысяч лет или около того мы все время были заняты попытками поиска какого-либо эффективного метода или средства, и для большинства из нас это означает попытки поиска путей получения денег, власти или поиска облегчения с помощью различных веществ или практик. А некоторые из нас начали увлекаться эзотерическими духовными практиками и духовными учениями, включая адвайту и тому подобное.

Я являюсь печальным примером человека, который пробовал практически каждое средство избавления или спасения, которое я только мог найти. Если вы посмотрите на историю моей жизни, то увидите, что я пробовал много разных вещей, и не только духовного характера. Я был слесарем-подмастерье, мелким жуликом, карточным шулером, революционером, подкладывал бомбы в дома с целью уничтожения капитализма. Мое имя входило в первую десятку списка разыскиваемых ФБР преступников, я участвовал в огнестрельных стычках и провел восемнадцать с половиной лет в тюрьме. И за очень короткий отрезок этого срока я стал на путь духовности. Я открыл для себя буддизм, открыл адвайту и учения Гангаджи, Пападжи и Раманы.

Ничто из этого мне не помогло. И насколько я понимаю, ничто из этого никому не помогло. Разве что в том смысле, что если я собираюсь курить марихуану, то могу ожидать, что испытаю кайф. Это принесет мне кайф. Это не избавит меня от чувства, что я не прав, что я делаю что-то неправильно, что нуждается в корректировке, что я попал в ловушку, одинок и завишу от капризов судьбы, но это принесет мне кайф. И если я преуспел в добывании денег, известности и наживании состояния, то получу привилегии, которые сопутствуют этим достижениям, хотя ни одно из этих достижений не даст привилегию избавления от чувства потерянности, одиночества и зависимости от превратностей жизни. Вот что я имею ввиду, когда говорю, что эти вещи не работают. Я не говорю, что они не работают в каком-то конкретном аспекте. Я говорю, что они не работают, если вы хотите избавиться от основополагающего чувства беспокойства и неудовлетворенности человеческой жизнью в целом.

Все зависит от контекста. Я не говорю, что духовные учения являются плохими сами по себе, или что религия является плохой, или даже получение кайфа является чем-то плохим. Просто ни одна из этих вещей, независимо от того, насколько мы продвинуты в этой области, не может положить конец этому постоянному чувству беспокойства.

Я начал с посещения буддистских собраний пятнадцать лет назад. Я играл эту роль на протяжении десяти лет и только в последние три года начал четко понимать, что именно происходит в нашей жизни и что доступно каждому из нас. Нечто очень простое, не требующее от нас абсолютно ничего, нечто, что всегда работает, если мы хотим покончить с идеей, что я должен найти способ ведения правильного образа жизни, что я должен найти спасение и освобождение и выйти из ловушки этой жизни, этого ума.

Я называю это вичарой. Но когда я говорю о вичаре, то говорю о жизни в целом. На самом деле я говорю о проблеме существовании в целом. Войти в вичару очень легко, даже легче, чем можно себе представить. Вам не надо ни от чего отказываться, не надо ничего приобретать, вам не надо ни во что верить или отказываться от веры во что-либо; вичара не препятствует какому-либо новому пониманию. Все это – не важно.

Все, что от вас требуется – это чтобы вы, когда только можете, когда это придет вам на ум, попытались ощутить мимолетное чувство того, что значит быть вами – чувство, предшествующее всему остальному. Вот так просто: почувствовать, что это значит – быть вами. Не понять, чем вы являетесь, или прийти к более глубокому пониманию вашей природы, или что-либо подобное, но испытать это простое ощущение cебя.

Я знаю по своему собственному опыту и по опыту все большего числа людей, с которыми общаюсь на этой почве, что это простое движение, без всякой необходимости понять, почему это происходит, даже без необходимости убедиться в том, что это происходит, с течением времени освобождает нас от подспудного чувства страха и тревоги. Не прямо, не так, что позволило бы вам сказать в один прекрасный момент: «О, теперь я делаю это правильно, и все эти чувства покинули меня». Это больше похоже на лекарство. Со временем восприятие мимолетного ощущения себя, повторяемое периодически, покончит с чувством необходимости понять, как жить правильно, необходимости понять, как избежать этих безумных противоречий – между нашими устремлениями к чему-то и невозможностью получить это или получением вместо этого чего-то другого, невозможностью делать то, что хотите, невозможностью не делать того, чего не хотите.

Мне кажется, я знаю, почему это так, мне кажется, я знаю, почему это простое движение работает. Причина, по которой это работает, является очень простой и практичной: оно не требует никакой духовной окраски; оно не требует принятия или отказа от какого-либо религиозного или богословского понимания.

В момент рождения – и когда я говорю «момент рождения», то имею ввиду момент появления чувства самосознания. Это происходит очень рано, еще до того как у вас появляется понятие о том, что такое знание, до того как вы начинаете с определенностью осознавать, что вообще что-то есть. И одновременно с этим, в тот же самый момент возникает соприкосновение с бесконечным океаном бурных ощущений, движений, цвета, температуры, хаоса, этим диким океаном сознания, этим сумасшедшим парадом явлений, которые составляют нашу жизнь – и единственно возможным отношением ко всему этому является ужас. Все, что вы знаете – это неподдающийся описанию факт, что вы существуете и существуете в этом хаосе.

Ужас, появляющийся в этот момент, чувство, что наша жизнь поставлена на карту и нам угрожает опасность, остается с нами до конца нашей жизни. Это чувство не всегда заметно. Для некоторых оно весьма ощутимо, но для большинства оно едва заметно, как невнятный шепот на заднем плане, бормотание: «О, боже, я опять сделал это!», «Смогу ли я когда-либо избавиться от этого чувства, что нахожусь в ловушке?» или «Что мне делать, чтобы стать свободным?» Освободит ли меня Будда? Освободит ли меня Рамана? Может ли Иисус освободить меня? Могут ли деньги освободить меня? Может ли секс освободить меня? Или понимание? Или философия?

Это чувство остается с нами до конца нашей жизни. Подспудное чувство тревоги и невротический страх являются подлинной сутью того, что в духовных учениях называется страданием, дукха, чувством неудовлетворенности и тревоги. На самомделе это страх жизни.

Приняв этот факт, для практического понимания происходящего мы можем считать, что страх – это то, что можно сказать о нашей природе, это комментарий обо мне. Этот комментарий заключается в том, что моя жизнь поставлена на карту и мне угрожает опасность. Я здесь потерян и одинок. Моя жизнь в опасности, и я должен найти способ вырваться отсюда, или избежать опасности, или стать кем-то, кто сможет выжить, стать тем, что жизнь только обещает мне, но никогда не выполняет обещанного.

И если рассматривать страх как комментарий к жизни, тогда сразу становится ясно, каким может быть решение. То, что ваша жизнь в опасности, является либо истиной, либо ложью. То, что ваша жизнь в опасности и что вам необходимо делать нечто отличное от того, что вы делаете, чтобы найти удовлетворение, является либо истиной, либо ложью. И так как этот комментарий о вас, и вы всегда доступны сами себе – вы всегда здесь – то решение проблемы заключается в том, чтобы смотреть прямо на то, что ощущается как вы. Не прийти к какому-либо новому пониманию, потому что прийти к новому пониманию означает лишь еще одно движение в области попыток исправить нашу жизнь и то, как жизнь выражает себя, а просто коснуться себя, ничего более.

И те, кто становится на этот путь, с течением времени обнаруживают, что этот червь беспокойства и тревоги постепенно отмирает, и в его отсутствии чувство отчужденности от вашей собственной жизни начинает исчезать. Чувство, что что-то не в порядке, начинает затихать, и чувство отстраненности от жизни начинает ослабевать.

И как мне представляется, окончательный результат всего этого служит подтверждением части духовных учений. Фактом является то, что наша жизнь в том виде, как она есть, уже является реализацией, которую мы ищем, когда становимся на путь духовного поиска. Эта жизнь, этот парад явлений, возникающих и исчезающих в нас, является реализацией непреходящего осознания в форме, и эта жизнь является именно такой, какую мы всегда хотели. Она не нуждается в изменении, реформации, спасении или вознесении над ней. Нужно только видеть ее, смотреть на нее. Ровно как и на вас.

Вот вкратце то, о чем я говорю в последнее время, и мне очень нравится отклик на потерю значительной части замешательства и на попытку проникнуть в суть вещей, которую мы предпринимаем, вместо того чтобы просто повторять то, что мы все уже знаем – что «все едино», что «не cуществует даже двух вещей», что «сознание вечно», и тому подобные вещи.

На прошлой неделе мы проводили семинар в Охай. У нас было две встречи. Мы проводим такие мероприятия время от времени, две встречи во второй половине дня в каком-нибудь месте, и на этот раз это было в Охай. Такие встречи, с небольшим перерывом, чтобы было время подумать об этих вещах, позволяют нам проводить больше времени вместе. Одна из участниц этого семинара, которая не общалась со мной до этого, написала мне следующее электронное письмо:

    Джон!

    Я размышляла о том, что вы сказали, и если я могу взять на себя смелость, то хотела бы сделать несколько замечаний. Вы говорите, что учения не работают, и только вичара работает. Но я хочу сделать другое предположение: все учения ведут к вичаре. То есть, они являются частью процесса. Мне трудно согласиться с утверждением, которое отвергает учения, так как мне представляется, что они ведут к пониманию реальности, о котором вы говорили в прошлое воскресение. В конце концов, вы не оказались бы в той ситуации, в которой сейчас находитесь, если бы не прошли через этот процесс, не так ли? Кроме того, насколько я понимаю – и я могу ошибаться – вы упомянули о том, что год блаженства сменился годом потери блаженства. Не означает ли это, что у вас был момент ясного видения, кратковременного блаженства, который прошел, как случается со всеми такими моментами? Не было ли это процессом, ведущим к дальнейшему исследованию, анализу и, в конечном итоге, к самой сути? То есть, когда вы говорите, что ничто не работает, за исключением того, на что вы натолкнулись, не означает ли это, что ничто не работает, если вы не продолжаете свой поиск до того момента, пока вам не откроется истина?

Прежде чем читать вторую половину письма я хотел бы вначале сказать несколько слов. На самом деле может сложиться впечатление, что я говорю о том, что учения не работают. Но это не так. Я говорю о том, что учения не дают того, что они обещают, или того, что, как нам кажется, они обещают, то есть окончательного освобождения и спасения. В действительности, они очень хорошо работают, то есть вызывают эффекты, состояния, осмысления и озарения, которые присущи этой сфере существования. С этим нет никаких проблем.

Однако они не ведут к окончанию наших мучений и страданий. Они не ведут к окончанию чувства потерянности и одиночества в этой жизни. Они ведут к необходимости продолжать следование учениям или продолжать ваши практики, потому что они оказывают хорошее действие на нас. Они предлагают нам методы, с помощью которых мы можем вызывать положительные состояния и корректировать отрицательные состояния внутри нас. Они показывают нам способы, с помощью которых мы можем чувствовать себя лучше, даже когда дела в нашей жизни обстоят хуже некуда. И это само по себе хорошо. То, что я говорю, не отвергает эти учения.

Я просто пытаюсь рассматривать учения в правильном контексте, и вот что я подразумеваю под словом «контекст». Если вы собираетесь купить машину, то цвет машины имеет чрезвычайное значение. Он приобретает огромную важность в решении покупать или не покупать машину. Но если у вас машина, которая работает плохо, цвет не имеет совершенно никакого значения, для того чтобы привести ее в порядок. Этот факт не умаляет ценности и важности цвета машины в конкретном контексте, но в контексте наладки работы машины ее цвет не имеет абсолютно никакого значения, и им можно просто пренебречь. Не пренебречь в корне, в качестве вечного приговора, но пренебречь в контексте нормального функционирования автомобиля.

Вот что я имею ввиду, когда говорю, что учения не имеют никакого значения. Это не значит, что они не прекрасны сами по себе. Это не значит, что они не эффективны в той области, в которой они действуют. На самом деле здорово повстречать прекрасно сформулированное чудесное описание глубокого метафизического осмысления природы реальности. Все эти вещи действительно прекрасны и имеют огромную ценность в том контексте, в котором они возникают.

Но если посмотреть на факты, то окажется, что эти учения в действительности почти никогда не способствовали устранению в человеке страха жизни и чувства опасности.

То есть, в этом контексте они не имеют совершенно никакого значения. Глубочайшее и ярчайшее описание, самое изумительное осмысление вичары не может положить конец страданиям человека. Насколько я понимаю, и я убежден, что так оно и есть, единственное средство для этого – это смотреть прямо на себя. Не на «Себя» с большой буквы, не на «истинное я», не на «вечное я-сознание» или «божественное я». Просто на себя. Почувствовать, что значит быть собой, прямо сейчас, в данный момент. Делать это время от времени, так часто, как только это придет вам на ум – и больше ничего. Вы не можете фиксировать ваш внутренний взор на себе в течение долгого времени. Но это неважно. Мимолетный взгляд, мимолетное ощущение того, что значит быть вами, в конце концов, сделают свою работу.

Автор письма продолжает:

    В конце концов, вы не оказались бы в той ситуации, в которой сейчас находитесь, если бы не прошли через этот процесс, не так ли?

Какой процесс? Мое увлечение духовными учениями продолжалось не более двух лет. На самом деле даже меньше. До этого были пятьдесят два года совершенно дикой, сумасшедшей деятельности, поисков, стремлений, попыток быть честным, попыток вести правильный образ жизни, попыток понять, чем я должен быть и чем я не должен быть – все это движимое тем же самым стремлением, которое привело меня к духовным учениям, которые мне кажутся полезными и за которые я благодарен судьбе, но сами по себе они не сделали ничего, разве что как-то обогатили меня.

Означает ли это, что если есть какой-либо процесс, через который надо пройти – и духовные учения являются узкой воронкой, к которой сводятся все усилия освободить себя от страданий – то все должны быть карточными шулерами, слесарями и грабителями?

Да, к данной ситуации меня привел процесс, точно так же, как был процесс, который привел Раману к тому же озарению. Рамана пришел к нему не через духовные учения. Он пришел к нему совершенно случайно, оказавшись еще подростком в полном смятении после смерти отца; тогда он лег и притворился мертвым. Он обратился к духовным учениям после этого, пытаясь как-то объяснить то, что произошло с ним.

Жизнь – это бесконечный процесс в области причинно-следственных связей, бесконечное изменение, движение, стремление, достижение и недостижение чего-то, утрата чего-то, и тому подобное. Несомненно, если то, о чем я говорю, так глубоко затрагивает тех, кто слушает меня, что они решают сами попробовать и потом сообщают о своих успехах, то какой-то процесс привел их к этому. Но этот процесс совершенно уникален, в соответствии с индивидуальными склонностями, как Рамана любил говорить, и он не может быть представлен в виде какого-то «пути».

И если вы читаете или слушаете эту запись, просто посмотрите на себя, независимо от того, что привело вас к этому моменту обращения внутреннего взгляда на себя, обращения внимания на чувство бытия самим собой. Это и есть процесс, который привел вас к этому моменту. И присутствовал ли в нем духовный элемент или нет, абсолютно неважно.

И далее:

    Вы упомянули о том, что год блаженства сменился годом потери блаженства. Не означает ли это, что у вас был момент ясного видения, кратковременного блаженства, который прошел, как случается со всеми такими моментами? Не было ли это процессом, ведущим к дальнейшему исследованию, анализу и, в конечном итоге, к самой сути?

В общем, да, но опять же, все это индивидуально. Это то, что случилось со мной, то, что случилось в этой жизни. Период блаженства, в котором, несомненно, было глубокое осознание, счастье и удивительные состояния, и период краха всего этого – все это, конечно, послужило для меня дальнейшим толчком к поиску средств избавления от страдания, ну и что в этом такого? Факт остается фактом: то, что я в конце концов обнаружил, является такой простой вещью – за пределами всякого понимания, простой до того, что невозможно даже ясно говорить об этом – и что если бы это произошло со мной до того, как я ограбил первый банк, то, вероятно, этого ограбления вообще никогда бы не было, и процесс прервался бы тогда, а не продолжался бы еще тридцать лет.

Что же касается того, что

    ничто не работает, если вы не продолжаете свой поиск до того момента, пока вам не откроется истина,

я часто повторяю это, и мне представляется, что на самом деле так оно и есть: все, к чему вы приступаете от всего сердца, без всяких оговорок, приведет вас домой. Дорога домой может быть ненадежной, извилистой и пугающей, но если вы искренне следуете ей, она приведет вас сюда. Но я говорю и о том, что вы уже здесь, поэтому все это ни к чему! Вы уже здесь.

Я должен сказать что-то еще. Мне ужасно нравится это письмо. Оно дает мне возможность говорить о вещах, о которых я не могу говорить иначе, кроме как в качестве ответа на этот прямой вызов, который я принимаю и за который очень благодарен.

Я обычно говорю, что впадение в состояние страха является просто ошибкой. Просто ошибкой. Это не нечто предопределенное богом или дьяволом. Это не значит, что Вселенная настолько коварна, что она только зловеще усмехается, когда люди появляются на свет. Эта жизнь – удивительное, чудесное приключение, за которое мы должны быть благодарны. Но вместо благодарности люди выдвигают какие-то мелкие возражения: «Да, но не так быстро... И как быть с этим хаосом?» Но это не так. Это просто ошибка. Это ошибка, которая неизбежна. Может быть, кто-то сумел избежать ее, но эта ошибка неизбежна в сложившихся обстоятельствах. Это всего-навсего ошибка. И это ошибка, которую можно исправить, и для этого не требуется, чтобы вы стали праведными, или правильными, или просветленными. Эту ошибку можно исправить гораздо проще.

Далее автор пишет:

    И, наконец, это слово «ошибка». Кто сделал эту ошибку? Слово «недоразумение» является более нейтральным, но опять же, с кем произошло это «недоразумение»?

Позвольте мне остановиться сначала на слове «ошибка». Признаюсь, что отдаю большое предпочтение коротким, четко звучащим английским словам и глаголам, которые не имеют формы страдательного залога. Когда я могу сказать о чем-то «недоразумение» или «ошибка», я скажу «ошибка». «Недоразумение» звучит слишком мягко и нежно на мой взгляд.

И кто сделал эту ошибку? Вы сделали эту ошибку. Я сделал эту ошибку. Каждое человеческое существо в момент появления самосознания совершило ту же самую ошибку. И никто не мог ничего с этим поделать. Эта ошибка неизбежна. И нет никакой необходимости пускаться в своего рода танец адванты по поводу того, кто совершил ее. Я сделал эту ошибку. Если хотите, я возьму всю вину на себя – годится?

Я чрезвычайно благодарен автору этого письма; на самом деле у меня сразу возникла симпатия к этому человеку. И моя благодарность превыше всяких слов, когда человек поднимает такие вопросы и просит меня высказаться по поводу этих вещей, потому что, мне кажется, это может оказаться очень полезным для слушателей: понять, что именно я имею ввиду, какова в точности моя точка зрения и в каком контексте я говорю.

В конце концов, все сводится к одному: все, что вам необходимо делать – просто смотреть, просто почувствовать, что значит быть вами. В этом нет ничего выдающегося, на самом деле ничего. Мы можем сделать из этого большое событие, и я часто делаю это, но на самом деле в этом нет ничего особенного. Это просто вы. И вокруг этого все духовные учения поднимают такой ажиотаж. Вокруг этого организованы все религиозные, политические, военные, экономические движения и вся человеческая деятельность в какой-либо форме. Но в конце концов все сводится только к вам. Это просто вы и ничего больше. Какой вы есть, просто чувство вашего присутствия здесь, ваша «вас-ность», только и всего.

Попробуйте вспомнить то время, когда вы были ребенком; неважно, какое это было событие, неважно, что происходило тогда – просто что-нибудь, что удержалось в вашей памяти, что осталось у вас в виде чувства того, что происходило тогда. Это может быть игра в бейсбол или воспоминание о том, как вы смотрели что-нибудь по телевизору, или, как в моем случае, воспоминание о том, как летним днем я выходил из кинотеатра. Кино называлось «Винчестер-73». Я говорю это просто для того, чтобы продемонстрировать, какого рода событие я прошу вас вспомнить: что-нибудь простое, обычное, но то, что вы на самом деле помните, когда вспоминаете себя ребенком.

Взгляните на это воспоминание. Постарайтесь вспомнить ваше ощущение самого себя в тот момент. Не правда ли, ваше ощущение самого себя в настоящий момент похоже на то, как вы ощущали себя тогда? Я говорю об этом я. Смотрите на это я как можно чаще, когда бы это ни пришло вам на ум. Вы не сможете удержать это ощущение себя в центре вашего внимания на протяжении длительного времени, потому что вы слишком элементарны и обычны. Ваше внимание не заинтересовано в вас самих. Но вы можете взглянуть на себя мимолетно, а потом еще раз, и еще. Со временем эти мимолетные взгляды сделают свою работу, и подспудное чувство страха пройдет, чувство того, что вы являетесь чужаком в своей собственной жизни, тоже пройдет. И вы заметите растущее в вас ощущение близости с тем же самым парадом явлений, которые, казалось, были преисполнены трудностями и болью в прошлом.

***

Так прекрасно вас слушать. У меня вопрос в связи с этим. Прошло довольно много времени с тех пор, как я видел вас в последний раз, и сейчас вы говорите похожие вещи. Новые, но похожие вещи. Это замечательно. У меня есть один вопрос: я чувствую себя переполненным огромной энергией в моменты своей жизни, когда забываю о себе. Будь это момент, когда я впервые напился или когда увидел первый снегопад, или когда оказался в новой стране, или во время игры в теннис, или когда я по-настоящему увлечен чем-то. То есть, в такие моменты создается ощущение, как будто меня поглотила губка, меня полностью убрали со сцены, и осталось только это явление, поглотившее меня. Я ищу эти ощущения экстаза или моменты, когда я могу находиться в присутствии сильного человека, даже в вашем присутствии. При этом то, что обычно вмешивается во все, как бы поглощается. Не могли бы вы просто поговорить об этом?

Вы описываете то, что Рамана называл «естественным состоянием». Это то, что я называю прекращением чувства отчужденности, прекращением чувства отдаленности от жизни, чувства того, что вы являетесь хозяином жизни или ее жертвой, что вы держите жизнь на расстоянии. На самом деле в жизни каждого человека спонтанно возникают моменты, когда вы чувствуете, что исчезает кто-то чужой, а остается только процесс течения жизни. Это и есть естественное состояние. Это состояние, которого можно ожидать в отсутствии чувства, что здесь вам угрожает опасность, в отсутствии необходимости следить за всем или попыток жить правильно.

Большинство из нас испытывают это время от времени, и потом мы пытаемся вновь вызвать появление этих ощущений либо путем повторения обстоятельств, при которых они появились, либо с помощью медитации или чего-то еще, но обычно без особого успеха. Дело в том, что это то, чем вы являетесь на самом деле. Здесь больше ничего нет, кроме этой жизни, этого парада явлений. Вы являетесь ее источником, вы всегда здесь, нет такого момента, когда вас нет. И вам здесь ничего не угрожает.

Когда я говорю о вичаре как о всей нашей жизни и всем сущем, то этим я хочу сказать, что в мироздании не существует ничего другого, кроме сознания, осознающего себя. Ничего больше не происходит в мироздании, кроме вичары, которая является простым созерцанием. Больше ничего не происходит, все остальное – придумано. Но знание этого факта не помогает, потому что вы уже знаете все это, вы уже слышали об этом в той или иной форме из какого-либо духовного учения. Поэтому знание этого факта или понимание его не оказывают никакого влияния. Это просто еще одна вещь, которую вы приобрели в своих попытках жить правильно, видеть вещи ясно, видеть вещи такими, как они есть. Но все это – результат. И в этом ваша суть. Она даже не состоит в том, чтобы быть наблюдателем. Все эти разговоры о наблюдении предполагают разделение между вами и парадом явлений, которые составляют вашу жизнь, но само это разделение является результатом чувства, что вам угрожает опасность, ваша жизнь поставлена на карту, подвержена риску. И конечно, вам необходимо помнить хорошие вещи, чтобы в следующий раз, когда они произойдут, вы могли бы их узнать.

То, что я говорю – правда. Просто делайте это так часто, как только это придет вам на ум. И не надо делать из этого большого события. Моменты, когда вы испытываете чувство бытия самим собой, очень кратковременны, они проходят моментально и не представляют собой ничего знаменательного. За исключением того, что со временем они разрешают все наши проблемы, и разделение между вами и вашей жизнью исчезает.

Я могу говорить только исходя из своего собственного опыта. И, к сожалению, по-видимому, не существует способа выдать набор инструкций, вроде того что нужно сесть, скрестить ноги, сложить руки особым образом, делать что-то еще... По-видимому, это невозможно сделать. Все, что требуется – это начать, не обращая внимания на вашу уверенность в том, что вы будете чувствовать себя глупо. И ваши усилия всегда вознаграждаются. Никто не терпит неудачу. Как вы можете потерпеть неудачу? Мы говорим о вас. Мы не говорим о каком-то божестве, или Будде, или вашем «истинном я», или «вечном сознании». Мы говорим о вас. Вы понимаете?

Да, да.

Итак, пробуйте, и если вы в чем-то похожи на меня, то у вас в голове возникнут бесконечные суперэгоистичные комментарии вроде таких: «Как я глуп! Это не может быть мной. Разделения нет. Не может быть двух «я», я не существую. Кто? Кто будет делать это? Кто? Кто?» Все это неважно. Все это из той же области, что и цвет машины. Просто пробуйте, и вас ждет успех. Хорошо?

Хорошо, спасибо.

Пожалуйста. Был рад видеть вас.

Я пытаюсь говорить об этом уже на протяжении десяти лет. И только в течение последних трех лет я почувствовал, что начал освобождаться от путаницы и говорить по существу.

***

Вы часто используете слово «вичара». Я не уверена, что это слово понятно широкой публике, и мне интересно, вы нарочно избегаете термина «самоисследование», или это одно и то же?

Оба слова хороши. Они означают одно и то же, и я нарочно избегаю слова «самоисследование». Причина, по которой я избегаю его, состоит в том, что люди знают слишком много о самоисследовании. Я тоже знал очень много о самоисследовании. Я знал историю самоисследования с момента его изобретения Шанкарой и весь этот бизнес касательно очистки линз... Я знал о нем уже давно, и это знание препятствовало тому, чтобы самоисследование оказалось полезным для меня.

Итак, по сути это одно и то же. Все эти вещи эволюционируют. Сейчас все обстоит по-другому. У нас за спиной пять тысяч лет практики и опыта, и можно ожидать, что наше понимание вещей и то, как мы используем слова и термины, должны эволюционировать, избавляясь от ненужной шелухи, и выражать только суть. Отличительной чертой Раманы является то, что он говорил по существу.

Итак, я использую слово вичара так же, как я мог бы использовать слово дао. Вичара – такое объемное слово, и очень трудно дать ему точное определение. Если вы скажете «атма-вичара», то ограничиваете вичару самоисследованием. Но без дополнительного определения вичара может означать практически все. Можете заглянуть в словарь санскрита и убедиться в этом. Удивительно, как много значений у слова «вичара». Создается впечатление, что оно может означать все, что вы пожелаете, так же как и «дао». Мне нравится учение дао, но я также понимаю, что учение дао, как и все другие учения, говорит нам о том, какими мы должны быть, какими должны быть наши взаимоотношения, ощущения, мысли и тому подобное. Оно учит, что мы не должны сопротивляться, должны плыть по течению, и тому подобное. Но концепция дао – та же самая, что и концепция вичары, в том смысле, в котором я использую это слово. Вичара – это все, это природа существования. Но если я скажу «природа существования», то это уже нечто очень специфичное. То есть, я уже говорю о природе чего-то, и это что-то – существование. А я совсем не это имею ввиду.

То есть, если у вас нет словаря санскрита, когда широкая публика слышит слово «вичара»... Я знаю, вы говорите, что это широкий термин, включающий все, но не могли бы вы упростить его до исследования или размышления?

Вичара – это ваша жизнь.

Но вичара – это глагол или существительное?Вичара означает смотреть на нашу жизнь?

И то и другое. Это – все. И когда я говорю, что обращение внутреннего взгляда на себя – это вичара, то имею ввиду, что обращение внутреннего взгляда на себя является вступлением в вичару. Когда я использую слово «вичара», я не использую его в качестве глагола или для обозначения какой-либо практики, или для обозначения того, что я прошу вас делать. Когда я использую слово «вичара», я говорю о природе реальности в целом, которую вам предстоит исследовать и на которую надо смотреть. Вы понимаете?

Да.

Итак, когда я говорю «смотрите на себя», я призываю вас вступить в вичару, самим пытаться понять природу вещей, понять природу «я», природу реальности. Это не понимание, которое позволило бы вам сказать: «Хорошо, этот парень говорит, что природа реальности – то-то и то-то, а другой говорит, что природа реальности – совсем иное». Это приглашение к тому, чтобы вы лично убедились, чем вы являетесь.

Исследовать вичару, как исследовать дао.

Да, начиная с вас, потому что она должна начинаться с вас. Если она не начинается с вас, то это возвращение к старому, к прежним вещам. То есть, начинать надо с себя.

Это все, что есть.

Точно.

Спасибо, Джон.

Я ответил на ваш вопрос?

Да, вполне.

Хорошо.

***

В самом начале вы коснулись одной очень интересной вещи, и это – момент появления самосознания. Это момент, когда вы еще находитесь в колыбели, или даже раньше, еще в утробе матери, момент осознания, которое, возможно, переходит в страх, когда вы чувствуете движение вашей руки или пальца и воспринимаете это ощущение... Но этот страх, о котором вы упомянули, сродни таким вопросам как: «Что будет, если это исчезнет?» «Кто я такой?» Где до появления этого чувства, в эту долю секунды до появления чувства страха, еще до того, как я осознаю, что осознаю... Существует ли пожизненное намерение защищать это?

Да, существует пожизненное намерение защищать это. В этом суть человеческих страданий.

В этом суть страданий – в защите этого осознания движения или явления – неважно, какое оно, привлекательное или непривлекательное...

Проще говоря, вы проводите всю свою жизнь в попытках защитить себя от этого океана явлений. Мне кажется, мало толку от того, что мы говорим об этом в безличной форме. Мы привыкли говорить об этих вещах в безличной форме и взяли эту привычку из очень древних изощренных духовных учений. Но это просто вы, только и всего. И вы пытаетесь защитить себя. Вы даже не имеете никакого понятия о том, что вы являетесь осознанием.

В этот момент слова и концепции начинают вступать силу: я не хочу этого знать, мне нет до этого дела. Я потратил столько времени только на то, чтобы избавиться от всего этого, каким бы словом это ни называлось в терминах духовных учений. У вас тоже было такое? Я обычно говорил людям, что помогаю им, помогаю им в их самоубийстве. Или это старомодная точка зрения? Потому что это страшная вещь – сказать кому-то: я прошу вас избавиться от того, что вы считаете собой, но на самом деле это не вы, верно? Это всего лишь временное явление. Когда вы говорите, что это всего-навсего вы, испытываете ли вы такое ощущение, что атма-вичара безнадежно устарела?

То, во что она превратилась, и чем, по сути, была с самого начала – из того же контекста, что и цвет машины. Поймите, что я подразумеваю под контекстом. Я говорю, что все на свете, само возникновение феноменального существования относится к тому же контексту, что и цвет машины, включая мою практику атма-вичары, включая мое понимание атма-вичары, включая историю атма-вичары. Все это относится к контексту парада явлений и не имеет никакого отношения к тому, что на самом деле может быть полезным.

С практической точки зрения, поможет ли это мне избавиться от мусора?

Да, мусор исчезнет.

Является ли это чем-то вроде умственного инструмента или чем-то вроде стрелы, которая пронзит эго, так что я смогу выпустить его, как воду из дамбы?

Это освобождает вас от необходимости учиться тому, как отпускать что-то. Это, скорее, похоже на антибиотик, чем на стрелу. Это сродни приему лекарства. Вы понятия не имеете, как оно работает. У вас может быть какая-то идея по этому поводу, но ваша идея не может включать в себя всю совокупность процессов, происходящих в организме при приеме антибиотиков. Вы просто принимаете антибиотик, и со временем вам становится лучше. Это действительно так просто. Вичара лишает вас необходимости искать способ, как избавиться от мусора, или способ, как избавиться от себя.

Что такое «я»? Вы говорите «избавиться от себя».

Это мой вопрос. Попробуйте сами ответить на него.

Хорошо.

И вам не может быть отказано в этом. В конце концов, вы – здесь. Это единственная бесспорная вещь. Все остальное условно. Вы согласны с этим?

Конечно.

Все, кроме вашего собственного существования, является условным. Ваше тело условно, комната, в которой мы находимся, разговор, который мы ведем – все это можно назвать с помощью философских аргументов условным или несуществующим, не так ли? То есть, вас можно убедить в том, что все вокруг не существует. Единственная вещь, в существовании которой вас нельзя разубедить – это вы. И если это так, то вам не составит большого труда бросить мимолетный взгляд на себя, особо не углубляясь в рассуждения о двух «я», потому что это только приведет вас к сумасшествию. Если вы пришли к этому, то есть готовы бросить этот мимолетный взгляд на себя, то он работает как антибиотик.

Согласен.

Был наш разговор полезен для вас?

Да.

Мне было приятно поговорить с вами.

***

Меня интересует вопрос этой защиты себя. Я пытаюсь понять ее, потому что мне интересно, существуют ли различные уровни самозащиты. И я пытаюсь понять ее в себе и других людях, потому что вижу, как я защищаю себя. И я поняла, что должна делать это очень интенсивно, или, по крайней мере, мне так кажется, избегая контактов с людьми. Я буквально должна как бы измерять ее уровень, иначе чувствую себя опустошенной. И я не знаю, то ли это моя идея самозащиты, или существуют разные уровни этой защиты у разных людей, или это просто иная форма защиты. Потому что иногда мне кажется, что все формы связаны друг с другом, а иногда – что нет. Я просто пытаюсь понять.

Хорошо, и мы попытаемся это понять. Но позвольте мне сказать с самого начала, что все это относится к той же области, что и цвет машины. Неважно, имеет ли ваша самозащита невротический характер и связана ли она каким-то образом со страхом жизни. Это не имеет значения. Неважно, помогает она вам или нет. Это не имеет значения. Все, что имеет значение – это вы. И по мере того как вичара начинает оказывать свое влияние на этого человека, этот персонаж, которым вы являетесь, вполне вероятно, что самозащита найдет способ оставаться в фокусе вашего внимания. Это нормально. Вполне вероятно, что это какой-то старый способ, с помощью которого вы пытаетесь охранить себя и держаться подальше от жизни, подчиняясь этому первобытному страху, и это тоже нормально, потому что все это относится к той же области, что и цвет машины. Все, что необходимо, останется, а все ненужное уйдет, в этом нет никаких сомнений. Вы понимаете?

Мне кажется, понимаю. Не стоит концентрировать внимание на этом...

Нет. И это не значит, что вы не можете продуктивно фокусировать свое внимание на этом, и это не значит, что вы не можете продуктивно фокусировать свое внимание на этом в данном контексте, верно? Вы можете подумать: «Ох, было бы хорошо, если бы я не была так подавлена». Это может быть полезными, это – составная часть чудесного процесса развития этого существа.

Я имею ввиду фокусирование внимания на понимании. Вы говорите, что это то же самое, что фокусирование внимания на цвете машины.

Да, то же самое.

Хорошо.

Вы можете это делать, и это не может вам навредить. Это может принести вам удовольствие, и в этом нет ничего плохого. В отсутствии страха, при полном отсутствии чувства отчужденности вы можете найти глубокий продолжительный интерес в психологии. Что в этом такого? Это не может нанести вам вреда сейчас или в будущем. Поэтому ваша озабоченность пониманием, выяснением того, является ли оно чем-то плохим или хорошим, или признаком чего-то еще, совершенно излишня. Это тоже относится к той же области, что и цвет машины. Вы понимаете?

Мне кажется, да.

Трудно оценить, насколько радикально то, о чем я сейчас говорю. Ничто из того, чем вы занимаетесь в жизни – ваша умственная активность, ваше понимание чего-то, ваше сопротивление, ваши попытки зацепиться за что-то и удержать что-то, ваши антипатии – ничто из этого не может нанести вам никакого вреда. Страдание – это и есть этот подспудный страх и вечная необходимость защищать себя. Вот и все. А все остальное – просто удивительный парад явлений, который и является самой жизнью. И нам не надо ничего делать по этому поводу. Все, что надо делать по этому поводу, будет сделано. Если поиск понимания окажется для вас слишком трудным и скучным занятием, вы перестанете им заниматься. Но пока вы испытываете чувство завершенности и удовлетворения от него, вы будете продолжать делать это.

Наверное, я все время нахожусь в поиске какого-то ответа. Мне кажется, что ответ может дать мне что-то.

Вы сами являетесь ответом. Нет никакого другого ответа, кроме вас. Все остальное – лишь возникающие явления и комментарии к этим явлениям. Все это – дар. Все это – замечательный, удивительный дар, посредством которого сознание может смотреть на себя. Вот и все. Нет ничего, кроме вас, включая все ужасы и ненависть. Это все то же самое. Единственное, что в отсутствии этого страха, ненависть и стремление к разрушению уходят, так как они, по-видимому, связаны напрямую с необходимостью защищать себя, найти свое место в жизни, убедиться в том, что вы правы, и связаны с необходимостью подавлять тех, кто не согласен с вами. Мы все наблюдаем это в нашей жизни.

Но вы не должны делать всего этого с собой. Вы не должны беспокоиться по поводу того, хороша ли эта мысль или другая, стоит ли стремиться к пониманию или оно сдерживает вас. Если не хотите, то не беспокойтесь обо всем этом. Но если хотите, то можете переживать по этому поводу. Просто продолжайте смотреть на себя, и все прояснится. Я обещаю. Хорошо?

Спасибо.

Пожалуйста.

***

Мне кажется, у нас есть время еще на один вопрос, и так как вы давно уже не выходили сюда, я хочу поговорить с вами. Согласны? Три человека подняли руки одновременно. Вы выиграли в силу того, что вы – новичок.

У меня короткий вопрос.

Пожалуйста.

Три года назад, мне кажется, вы говорили то же самое, только тогда мне это нравилось больше. То, что вы говорите сейчас, кажется слишком простым. В том, что вы говорили раньше, был какой-то драматизм, который был мне понятен, потому что когда вы находитесь в состоянии поиска и ведете самоисследование, вы сходите с ума и пытаетесь не сходить с ума, вы ходите по кругу в этом тумане, и потом когда вы слышите: «Это не ваше “высшее я”. Вы никогда не постигнете бога и никогда не достигнете пробуждения с помощью своего ума», вы думаете: «Слава богу!» «Это не ваше “высшее я”». Да! Да! «Это не ваше“лучшее я”». Да! «Это не ваше“божественное я”». Да! Да! Вы понимаете, куда я клоню? «Это прямо здесь, за вашими глазами, прямо сейчас, это – вы». Я поняла это.

Хорошо, в чем проблема?

Никаких проблем.Это все. Мне очень нравится такой стиль. Я воспринимала это лучше в такой форме.

Хорошо. Это не ваше «высшее я», это не ваше «истинное я», это не бог, это не вечное сознание, это не безусловная любовь. Это прямо здесь, за вашими глазами. Это вы. Прямо сейчас. Это вы. Вы – здесь.

То, что всегда здесь.

Нет такого момента, когда бы вы отсутствовали. И все, о чем я прошу вас, это смотреть на это время от времени.

Да.

И не делайте из этого большого события.

Нет.

Просто смотрите.

***

Хорошо, еще один вопрос. Здравствуйте.

Некоторое время назад у меня во время встречи с вами был короткий проблеск.

Да, я помню.

И я помню, что когда я впоследствии возвратилась, вы сказали мне: «Через некоторое время все может обернуться скверно». Так и произошло!

Такое может случиться.

Но тогда я не поверила вам. Я думала: «О, нет, это так замечательно!»

Никто не верит.

А сейчас, если не вдаваться в подробности, можно сказать, что все, что дает мне чувство безопасности – место, где я живу, плата за аренду, машина, компьютер, за которым я сижу целый день – все оказалось под угрозой, так что чувство, что мне угрожает опасность, сильно обострилось у меня в последнее время.

Да, это в некотором роде лучше, чем какой-то призрак.

Это больше не является призраком, это прямо передо мной. И кроме того, появилось чувство, что все это неважно, что это нормально. Но иногда оно очень неуловимо...

Мне очень знакомо то, о чем вы говорите.

И оно очень аморфно. Я склоняюсь к мысли о том... Ну, я нее знаю, неважно, что я думаю.

Оно настолько неуловимо, что когда вы начинаете говорить об этом, то не можете сформулировать.

Это своего рода внутреннее чувство, если его можно так назвать, как будто я могу переключаться на другой уровень сознания.

Да, но это уже ваша история.

Да, но я не могу описать это точнее словами.

Это просто комментарий. Это чувство появляется, и оно не нуждается в комментарии. Я тоже не знаю, как говорить об этом. Но мне все это очень знакомо. Позвольте мне сказать пару слов, чтобы мы могли понять, говорим ли мы об одном и том же. Было время, когда это было сутью моей жизни – находиться на грани краха, даже еще до того, как я попал в тюрьму. На самом деле в тюрьме я был в относительной безопасности. Верно?

Да, там вас кормят...

Вас кормят, о вас заботятся... Но до этого моя жизнь, казалось, всегда была на грани полного краха: на физическом уровне, окружающие меня обстоятельства – где жить, где остановиться, что есть, и тому подобное. Я был карточным шулером в течение долгого времени и был мелким жуликом в течение долгого времени. Регулярно случалось такое, что я не платил за аренду по несколько месяцев и скрывался от хозяина квартиры, я не платил за электричество и пытался оттянуть оплату, у меня не было денег заплатить за бензин, у меня не было денег, чтобы сесть за покерный стол, и меня охватывал страх и ужас; я даже не знаю, как на самом деле описать все это. Во мне присутствовало болезненное, тошнотворное чувство безнадежности и беспомощности.

И я всегда убегал. Я бросал все. Я выписывал кучу фальшивых чеков, переходил на новое место и начинал все сначала. Конечно, мои обстоятельства были намного экстремальней, чем ваши или обстоятельства большинства людей, с которыми я встречаюсь. Но я ничего не мог с этим поделать. Наверное, я мог найти какую-то работу, но я говорю не об этом. Я ничего не мог поделать с эмоциональной реакцией на разрушительные обстоятельства, в которые я неизбежно попадал время от времени – тошнотой и тому подобным.

В течение последних десяти лет, с тех пор как Карла и я начали эту работу, было несколько раз такое, что мы не знали, где взять деньги, чтобы заплатить за аренду. Или как нам заплатить за электричество или бензин, чтобы попасть на очередную духовную встречу и заработать немного денег. И когда это впервые произошло, я тут же заметил, что у меня не было ни малейшего желания что-либо предпринимать. Была какая-то пустота. Я не знаю, как еще это назвать, кроме как «пустота». Не было никакой реакции и не было никакого желания что-либо делать по этому поводу.

Я еще не дошла до такого состояния...

Я просто хочу сказать – вот о чем я говорю.

Но я чувствую, что все к этому идет.

Мне это хорошо знакомо. И это не мешает вам (как это никогда не мешало мне или Карле) начать действовать, пытаться найти способ, чтобы свести концы с концами, и делать все необходимое.

Я хотела бы узнать, как развить в себе это чувство.

Этого нельзя сделать.

Нельзя?

Это относится к той же области, что и цвет машины. Я хотел был сменить метафору, если смогу подобрать что-нибудь подходящее. Все в области парада явлений относится к сфере причинно-следственных связей. Мысли не оказывают никакого влияния ни на что, за исключением других мыслей. Все они принадлежат к сфере причинно-следственных связей, которая включает всю Вселенную. Но в небольшом масштабе все немного проще. В небольшом масштабе одним из ключевых элементов всей области причинно-следственных связей является это подспудное чувство страха и тревоги. Это чувство – часть возникающих в этой области явлений, в большой степени влияющее на поведение человека в данных обстоятельствах.

Я понимаю. Можно мне перебить вас? Такое соприкосновение сознания и события, это место, где вы являетесь самой жизнью... Мне хотелось бы знать, что это такое по отношению к этому чувству внутреннего спокойствия, когда вокруг – хаос. Вы понимаете, о чем я спрашиваю?

Не уверен. Но, во-первых, насколько я понимаю, все явления и есть сознание. Нет соприкосновения между ними. Сознание – это и есть явления. Вы имеете ввиду взаимоотношения между ними в отсутствии страха? Вы об этом говорите?

Я имею ввиду взаимоотношения с этой аморфной вещью, которая является основой всего, даже когда все происходящее вокруг кажется опасным.

Вы имеете в виду себя?

Ну, это как раз то, что мне непонятно.

Это вы.

То есть, эта аморфная вещь – это я?

Да, правильно, это вы. Эта вещь никогда не меняется, она неподвижна и не подвержена никакому влиянию.

И я просто осознаю эту вещь в большей степени сейчас, чем в прошлом?

Не то что вы осознаете ее в большей степени, вы более осознанно осознаете ее с тех пор, как вы начали эту работу по обращению внутреннего взора на себя. Дело в том, что то, что появляется в вашем сознании – это осознание, которое уже там, оно всегда там. Не было такого момента, когда бы вы не осознавали себя.

Ну, эта вещь смещается. Когда ко мне впервые пришло это озарение, это воспринималось как я, которое находится где-то за глазами. Но на мой взгляд, она слишком отделена от меня.

Это начало, верно?

Да, но она никуда не ушла. Эта вещь была слишком обособленной от меня.

На самом деле она привела вас сюда.

Ну хорошо. Но ей необходимо было развиваться, претерпевать сдвиг.

Я не знаю, слышали ли вы раньше от меня эту метафору. Когда вы читаете книгу, ваше внимание сосредоточено на содержании книги. Ваше внимание сосредоточено на истории, которая раскрывается перед вами посредством чернил на бумаге. То есть, когда вы переворачиваете страницы, то внимательно следите за словами, предложениями, параграфами. И в то же время, хотя вы смотрите только на слова и предложения, вам известно о существовании белой бумаги. Вы никогда не смотрите на нее, но всегда знаете о ней. И если вы начнете прямо смотреть на нее, то обнаружите, что ваше знание о ее существовании становится более активным.

Или вы заворожены ею.

Это одно и то же.

То есть, эта аморфная вещь является чем-то вроде белой бумаги?

Правильно.

И это я?

Это вы. И вы всегда видели это. Эта вещь всегда там. Вы просто никогда не смотрели на нее. Как только вы начинаете смотреть, присутствие этой вещи в вашем сознании становится все более очевидным. Понятно?

Меня беспокоит то, что вы говорите, что никто не дошел до этого, что все прошлые учения не избавили нас от необходимости защищать себя. А как же все эти просветленные личности?

Сколько их?

Не знаю, много таких, кто считает себя просветленным...

Скажите мне, сколько их. Посчитайте и сравните с миллиардами людей...

Мы говорим не о количестве.

А я говорю о количестве. Возьмем, к примеру, Раману. Он наткнулся на это случайно, когда, будучи шестнадцатилетним подростком, притворился мертвым. У него не было никакой духовной подготовки, никаких духовных интересов и никаких особенных религиозных интересов. Он просто случайно наткнулся на это, только и всего. Потом он обратился к духовным учениям, пытаясь понять, что с ним произошло. И уже позже, встречаясь с людьми, он использовал знание, почерпнутое из духовных учений, не для того чтобы направлять людей на путь духовного развития, но чтобы вернуть их к самой сути. Это как в дзюдо. Он использовал свою эрудицию, для того чтобы привлечь их внимание и заручиться их доверием, и возвращал их к самой сути.

Конечно, за всю историю было много людей, которые случайно наткнулись на реальность и обнаружили, что они свободны от страха. И, конечно, многие из них находились на пути духовных исканий, когда это случилось с ними. Но то, что они были на пути духовных исканий, когда это случилось с ними, само по себе неважно – все это из той же области, что и цвет машины.

Вы не хотите сказать, что они не существуют, не так ли?

Нет, просто я говорю, что это случилось не так, как мы думаем. Понятно?

Хорошо. Понятно.

Я так доволен нашей беседой. Я так люблю всех вас, друзья, что даже не знаю, как выразить это словами. Я провел большую часть своей жизни будучи обособленным ото всех, я держал людей на расстоянии. На самом деле люди меня не интересовали. Я думал, что все дураки, кроме меня. Сейчас, в этой изумительной жизни, которая происходит со мной, я с удивлением обнаружил, насколько замечательны люди, насколько мужественны и готовы пожертвовать всем. Я ценю взаимоотношения, сложившиеся у нас с вами; они научили меня всему, что я знаю. И я очень благодарен вам за время, проведенное вместе, вашу готовность слушать меня, вашу готовность пробовать то, что я предлагаю, вашу готовность спорить со мной, ставить под сомнение то, что я говорю. Это очень важно. Ставить под сомнение очень важно; таким образом вещи становятся более ясными.

Итак, большое спасибо. Я люблю вас всех и очень вам благодарен. Спасибо.

Перевод Тамары Вышкиной и Светланы Гарштейн.