Роман «Чапаев и Пустота», ставший культовым почти сразу после его издания, сам автор определяет так: «Это первый роман в мировой литературе, действие которого происходит в абсолютной пустоте». Критики называют его первым дзен-буддийским романом в российской литературе.

Формы, что тебя окружают - лишь обрывки снов. Снов разного фасона, уровня и вида, но, все же, СНОВ. Ты живешь пытаясь вспомнить Cебя в их восхитительной, ужасающей, чарующей, омерзительной череде. Каков смысл этого горячечного бреда Пустоты - единственного, что соединяет эти сны. Возможно, в самОм невообразимом каллейдоскопе перевоплощений. Возможно, в том, что бы иметь шанс осознать (а, точнее, вспомнть), что ты и есть Пустота, в которой все происходит и которая лежит в основе всего. Если так, то как ВСПОМНИТЬ! Как проснуться? Как прекратить бесконечные блуждения по снам?

"... если ты поймешь, что абсолютно все происходящее с тобой - это просто сон, тогда будет совершенно неважно, что тебе приснится. А когда после этого ты проснешься, ты проснешься уже по-настоящему. И навсегда. Если, конечно, захочешь."

"...Представьте себе непроветренную комнату, в которую набилось ужасно много народу. И все они сидят на разных уродливых табуретах, на расшатанных стульях, каких-то узлах и вообще на чем попало. А те, кто попроворней, норовят сесть на два стула сразу или согнать кого-нибудь с места, чтобы занять его самому. Таков мир, в котором вы живете. И одновременно у каждого из этих людей есть свой собственный трон, огромный, сверкающий, возвышающийся над всем этим миром и над всеми другими мирами тоже. Трон поистине царский - нет ничего, что было бы не во власти того, кто на него взойдет. И, самое главное, трон абсолютно легитимный - он принадлежит любому человеку по праву. Но взойти на него почти невозможно. Потому что он стоит в месте, которого нет. Понимаете? Он находится нигде..."
"... Так почему бы вам не оказаться в нигде при жизни? Клянусь вам, это самое лучшее, что в ней можно сделать. Вы, наверно, любите метафоры - так вот, это то же самое, что взять и выписаться из дома умалишенных."

В романе фантасмагорически переплетены сны, вымыслы и реальность двух миров - людей и насекомых. Если в "Чапаеве и Пустоте" прямым тестом говриться об изнанке того, что "мы" называем "реальностью". То в Жизни насекомых исследуется скорее сама так называемая "реальность". Белые нитки которыми она шита бросются в глаза, Виктор остроумно и безжалостно, в своей неподражаемой манере, бьет в самую точку, заставляя то, что каждый из "нас" называет "собой" нервно оглядываться и ерзать в предчувтствии самого ...

Отдельно стоит отметить великолепное чтение Маковецкого и хорошее звуковое оформление - это настоящий радиоспектакль в лучших традициях еще советсвоей радиошколы.